Об этом президент — председатель правления ВТБ заявил в интервью Business FM по итогам форума «Россия зовет!»
Андрей Костин. Фото: Михаил Терещенко/ТАСС
Вернутся ли санкционные страхи? Стоит ли российским бизнесменам все-таки поехать в Давос? И почему ВТБ заподозрили в кредитовании сделки по покупке катарским фондом акций «Роснефти»? На эти и другие вопросы президент — председатель правления ВТБ Андрей Костин ответил в интервью главному редактору Business FM Илье Копелевичу по итогам форума «Россия зовет!».
Мы потихонечку приучаемся думать от одной встречи с Трампом до другой. После летней встречи с Трампом разразились жуткие санкционные инициативы, которые вроде бы ушли в тину, но сейчас мы находимся на пороге, возможно, новой встречи с Трампом на очень плохом политическом фоне со всеми опасностями, которые из этого вытекают. Санкционная готовность ВТБ, которая возникла в начале осени, остается на том же уровне? Вообще как мы пережили этот период между летней встречей с Трампом и возможной осенней?Андрей Костин: Тема санкций буквально каждый день задается. Мы, конечно, имеем планы, каким образом мы будем действовать при той или иной ситуации, но невозможно каждый день жить какими-то негативными ожиданиями, санкциями. Мы настроены на работу, на бизнес, мы выстраиваем его пока без учета каких-то дополнительных санкций и так далее. Мы строим планы, мы хотим развиваться, и мы все это будем делать. Если санкции будут, во-первых, мы их не можем предсказать. Сегодня абсолютно непредсказуемая ситуация в США, огромный уровень русофобии. Плюс эти провокационные события. Сегодня президент правильно сказал, даже мне, человеку непосвященному, сразу видно, когда читаешь документы, что Порошенко сначала захотел два месяца тотального введения чрезвычайного положения, а два месяца — это значит, что выборы бы не состоялись вовремя. Я думаю, что просто политическая ситуация ему не дала, нет сегодня такой силы внутри Украины, чтобы такие вопросы решать. Поэтому Рада ему просто не дала этого сделать, а так он явно был нацелен на снос. Но сегодня опять же Путин сказал, что Украина находится в условиях, когда, что бы они ни сказали, что бы они ни сделали, все им говорят: пожалуйста, вы правы. Я давал интервью нескольким американским телеканалам. Первый вопрос — агрессия России в Керчи. Ну какая агрессия? Просто смешно, я даже отвечал: хорошо, сейчас военные корабли посылают к нам, а завтра они говорят «Крым наш», завтра танки придут и скажут «Крым наш», мы покатаемся на танках по Крыму. Ну так же нельзя. Есть реалии сегодня, реалии жизни, и надо их учитывать. И, конечно, украинская власть не могла бы их не учитывать, если бы она не хотела бы сделать провокацию.Вы говорите, банк живет своей жизнью, имеет планы и так далее. А клиенты и вкладчики волнуются, следят и все эти вехи воспринимают абсолютно конкретно. Динамика же показывала, что доллары забирали из ВТБ после той встречи Путина с Трампом и реакции, которая на нее была. Сейчас стало ясно, что тема сходит потихонечку на нет, отодвигается, были повышены процентные ставки по долларам, наверное, пошел приток. Сейчас люди опять должны подумать, что им делать.Андрей Костин: Приток идет, но надо сказать, что баланс в сторону рубля меняется, а в целом по системе только у нас. Это во-первых. Во-вторых, все-таки мы неоднократно заявляли, и Центробанк заявлял, и министр финансов, о том, что мы предусмотрели все возможные варианты, чтобы вернуть деньги российским вкладчикам, клиентам, и суммы превышающие. Если это результат санкционных действий, то клиенты получат все деньги, которые у них в банке были. Если они потеряли деньги в результате того, что банк разорился, потому что это плохой банк, дурной банк и так далее, тогда они получат деньги в масштабах тех обязательств, которые у государства есть по страхованию вкладов. Это очень простая истина.Как вы помните, из нашей с вами беседы в сентябре на эту тему потом вырос огромный снежный медийный ком, и мы даже поясняли, что вы имели в виду, что на самом деле все вернут либо в долларах, либо в любой другой валюте, какую люди захотят. Как ни странно, мне кажется, сейчас на пороге каких-то политических треволнений стоит еще подчеркнуть и объяснить, что вы имели в виду тогда, на случай, если это произойдет.Андрей Костин: Я имел в виду, что ситуации могут быть разные, и желания у клиентов могут быть разные, поэтому выбор валюты всегда был открыт: и рубли, и доллары, и евро. Допустим, если честно говорить, мы с крупными компаниями, когда кредитуем, сегодня уже предусматриваем, они сами на это идут, что, если в силу каких-то причин долларовые расчеты будут затруднены, то мы можем рассчитаться с ними в евро и рублях. И компании это устраивает, потому что мы тоже заботимся об интересах банка. Потому что, если мы сегодня выдадим кредит в долларах, а завтра клиент скажет: извините, но я не могу вам в долларах платить, потому что не проходят платежи, он скажет, я вам не могу вернуть. А у нас сейчас в том числе иностранные компании занимают. И мы пишем: не проходит доллар — будет евро, не проходит доллар — берешь в рублях. Это к вкладчикам не относится. Что касается частных граждан, вкладчиков, то у нас разработан механизм с Центральным банком, когда вкладчик может получить ту валюту, в которой он был, если захочет, либо какую-то другую валюту, наверное, это тоже возможно.Раз уж вы сказали о кредитах нерезидентам, это острая тема в отношении ВТБ. Я оставлю в стороне заявление ряда СМИ о том, что ВТБ кредитовал катарский фонд для выкупа у Glencore пакета акций «Роснефти». Вы официально неоднократно это опровергли. Эти предположения или инсинуации, как угодно их назовем, базируются на отчетности ВТБ, где видно, что в сентябре во время завершения этой сделки ВТБ выдал около 6 млрд долларов кредитов нерезидентам. Кому ж давали?Андрей Костин: У меня была профессия дипломат и профессия банкир. Обе требуют исключительно четкой формулировки своих ответов. Потому что дипломаты друг с другом разговаривают при наличии блокнотов и все записывают, и это официальная позиция бывает. А банкир иногда, если он неловкое слово скажет, особенно на дилинге и так далее, то это является основанием для того, чтобы сделку зафиксировать на записи. Я сказал то, что сказал. Я сказал, что ВТБ не выдавал денег катарскому инвестиционному фонду на эту сделку. Full stop.А вы можете сказать, кому давал?Андрей Костин: Нет, не могу и не хочу. Это тоже мое право. Это даже все западные телеканалы и газеты признают: я никогда не вру, но я могу недоговаривать. В данном случае я недоговариваю, но не вру.Спасибо за очень четкий ответ на поставленный вопрос. Еще одна тема, связанная с этим санкционным фоном вокруг России, — Давос. Вас ваши близкие многолетние знакомые попросили не приезжать. Это персонально вас или группы ВТБ касается?Андрей Костин: Нет, это группы ВТБ не касается. Хотя сначала вроде бы было такое, но нет, группы ВТБ это не касается, сегодня было разъяснение. Это касается конкретно тех граждан и организаций, которые попали в апрельский так называемый список SDN американских санкций. В частном качестве туда входит господин Дерипаска, Вексельберг, я — из бизнесменов, которые посещают Давос регулярно, играют там достаточно активную роль. Из компаний и «Русал» вошел, и компания Вексельберга. Поэтому, ссылаясь на очень сильное в неофициальном плане давление со стороны ряда американских представителей, я уж не знаю, официальных или нет, но господин Греф мне рассказывал, что на каком-то сборе даже какой-то американец предложил отдельные значки для россиян сделать, чтобы, не дай бог, не попасть с ними в одну компанию. Такие люди, наверное, тоже есть, хотя я пока таких не встречал, по крайней мере бизнесменов, может, политики такие есть, не знаю. Поэтому под этим нажимом руководства Давоса они пошли на такой шаг, получили очень жесткий ответ, причем никто из нас не просил этого, это правительство само такую задачу формулировало, очень жесткий ответ от правительства федерации, о том, что, если так, то никаких официальных делегаций не будет, и даже компании с участием — они играют там ключевую роль — тоже не поедут. И я думаю, что это может в определенной степени как-то поменять ситуацию. До Давоса еще два месяца, поэтому билет мы не покупали, я думаю, что эту тему сейчас пока еще рановато хоронить, посмотрим.А частному бизнесу президент сказал: вы сами решайте. Причем без всякого двойного дна было сказано. Президент сказал: Давос — площадка полезная, нужная, там надо общаться, разговаривать, решайте сами.Андрей Костин: Правильно.Вы бы что сказали своим коллегам именно из частного бизнеса, с которых никто обет не брал, ехать им туда или не ехать, или подождать с решением?Андрей Костин: Я никогда не выступал за то, чтобы кому-то туда не ехать. Но я думаю, что решение по официальной делегации, наверное, оправданно. Решение по частному бизнесу — конечно, нет. Частный бизнес вправе сам выбирать, и неправильно что-то говорить и как-то регулировать. Давос — полезная площадка, безусловно.Но ведь российский бизнес и государственные структуры всегда много денег вносили в Давос, это же тоже аргумент. А если мы все не приедем?Андрей Костин: Там есть стандартные расценки. Причем правительственная делегация, я не думаю, что платит.Частный бизнес и компании много денег там оставляли.Андрей Костин: Давос полезен как площадка общения со своими собратьями. Туда приезжают практически все банкиры мира — из Америки, Китая, Европы, поэтому там за пару дней можно встретиться с десятком банкиров, и компании приезжают разного рода, и технологические компании. Тебе не надо ездить в Нью-Йорк, Шанхай или еще куда-нибудь, ты можешь со всеми поговорить здесь, в этих швейцарских Альпах. Поэтому я думаю, что это вообще правильно, и зря мы обижались, что Россия сейчас как-то особенно не интересна. Когда в России были такие жесткие кризисы, как 1996 года, когда решалась судьба, куда пойдет Россия, тогда действительно был повышенный интерес. Сейчас в России более или менее все понятно, стабильно, и Россия занимает то место, которое занимает, ни много ни мало. Там довольно много дискуссий, обсуждений, и темы есть, но специально обсуждать Россию как некую страну, которая требует сегодня особого внимания, такого нет, а международные проблемы — да, там обсуждаются. И вообще правильно в Давосе участвовать во всех темах, там есть темы общечеловеческие, там есть и климат, все что угодно.То есть вас не расстроит, если крупный частный бизнес поедет в Давос как ни в чем не бывало?Андрей Костин: Я вообще человек в этом плане очень спокойный, я вообще никого не призываю мстить. Я даже сам мстить не хочу. Меня американцы незаслуженно ввели в список, но я считаю, что с Америкой надо дружить, работать, это большая страна, великая, как сегодня сказал президент, это очень интересные люди, и большие друзья у меня там есть. Но жизнь сложилась так. Я считаю, что, если меня ввели в этот список как человека, который сегодня отстаивает интересы России и является членом команды президента, то я не против попасть в эти списки и пострадать, это было бы логично. Но я считаю, что это, конечно, неправильно, что американцы не понимают суть проблем, или понимают, но специально используют в качестве механизма давления. Потому что все, что произошло вокруг Украины, тоже совершенно понятно, что это определенная игра против России, и реакция России вполне обоснована.Вы ездили в Индию, в Китай. Когда ездили в Индию, выступали там перед индийской деловой аудиторией и рассказывали, что многие индийские банки трактуют американские санкции гораздо шире, чем американские и европейские банки.Андрей Костин: Это правда.То же самое говорят и про Китай, особенно когда наступает политическое обострение. Как обстановка в действительности выглядит, причем именно для ВТБ? ВТБ в центре внимания в плане санкционного давления. Если не в рупиях, а в долларах все-таки приходится тоже расчеты осуществлять. Как это происходит?Андрей Костин: Расчеты, в общем-то, проходят, и мы находим банки, которые работают. Но я совершенно согласен, иногда мы даже получаем какую-то информацию от наших послов, что даже посольства чего-то не проплатили, потому что они боятся. Но мы пытаемся объяснять, что американские санкции в нынешнем виде не распространяются на платежи, на денежные переводы, что есть очень узкая ниша, в которой эти санкции используются: это привлечение нового капитала и заимствований.А почему в Индии и Китае это происходит, но не происходит в Европе, например?Андрей Костин: Европа поближе немножко, может быть, просто лучше знают. Эти банки, наверное, меньше связаны. Постепенно ситуация меняется все-таки. Нам еще помогает и президент, и премьер, они эти вопросы ставят на самом высоком уровне.А когда эти вопросы ставятся, какая-то работа ведется?Андрей Костин: Конечно, ведется. Просто на этом уровне детали никогда не будут обсуждаться. Но я знаю, и сам слышал, как президент в ходе визита в Китай ставил эти цели перед китайским руководством. Сейчас, думаю, пойдут сильные подвижки, в том числе и по расчетам в национальных валютах. Вода точит камень, надо просто постоянно эти вопросы ставить, тогда они будут продвигаться.Украинская история сейчас разразилась уже такими крупными событиями, я писал вам этот вопрос еще до последних событий. Я написал тогда так: может получиться зеркальная ситуация с нашими дочерними банками на Украине, как с украинскими банками в Крыму? Просто закрыть, уйти, забирайте все, что есть, мы не платим и не вспоминаем про это.Андрей Костин: Мы не хотели такой ситуации. Что сделали украинские банки в Крыму, в частности, крупнейший ПриватБанк? Он собрал деньги с населения, деньги не вернул, более того, когда российская власть уже рассчитывалась за него, даже не предоставил информацию, кто кому чего должен, это вынуждены были восстанавливать уже по каким-то другим источникам и так далее. А все активы, которые, кстати, считали, что он потерял, он под них просто откредитовался и эти деньги вывел. Меня в свое время информировали по этой теме, и было видно, что на какой-нибудь сарай, который мало чего стоит, или аэропорт в Бельбеке он давал такие кредиты, которые просто дальше уводились и уходили. Активы он забрал, а пассивы оставил неоплаченными. Мы так не хотели, у нас был план, и мы его реализовывали. Мы за последние годы сократили баланс и вернули депозитов на 800 млн долларов, и у нас сегодня осталось примерно 105 млн, примерно пополам — это частные вклады и вклады компаний. Небольшая сумма. Но даже руководство НБУ, когда я говорил с ними, признавали. Я говорю: вы арестовали незаконно наши акции и все наши активы, я не могу распоряжаться акциями, активами, я не могу ни продать кредит, ни продать здание, и вы хотите в этой ситуации, чтобы я загнал деньги, которые опять же завтра могут быть забраны господином Коломойским? Я говорю: господин Коломойский сам украл у вас же из банка «Приват» 5,5 млрд. Вы же сами по лондонскому суду выиграли у него 2,5 млрд. Он даже сейчас, по-моему, в Женеве не живет, скрывается в Израиле от возможности европейских судов. И при этом он вытряс все банки, включая «Приват», на миллиарды, хочет вытрясти российские банки. Они говорят: мы понимаем. В этих условиях, когда все арестовано у нас, вливать туда деньги — это было бы преступление с моей точки зрения как руководителя банка. Мы, естественно, этого не делали, естественно, деньги закончились рано или поздно. И мы ввели комиссию, чтобы их не переводить. И мы перед вкладчиками ответить не могли. У нас сегодня достаточно активов, недвижимости только на сумму более 50 млн, которая может быть продана в ближайшие несколько месяцев. Нам этого не дали делать. Сейчас, если там не будет хищнического и коррупционного захвата, если действительно украинская власть будет вести себя, как полагается, то через механизм продажи активов все деньги, в принципе, должны быть выплачены вкладчикам, не только вкладчикам, но и держателям депозитов, корпоративных и так далее.Все равно вы теряете свои первоначальные инвестиции, те самые 70 млн долларов.Андрей Костин: Мы не про себя говорим, мы намного больше несем. Мы говорим про людей или компании, которым сегодня банк должен. Сегодня активов с лихвой хватает — если, конечно, будет продажа в одну треть цены, своим, куда-то в понятные руки и прочее. Если начнется раздербанивание этих активов, тогда, конечно, не хватит.«Приват» насчет Крыма не судится, молчит. А Ощадбанк сейчас в Париже выиграл суд. Вы тоже сказали, что, если все вот так и закончится, то вы тоже пойдете в европейские суды. Вы рассчитываете, что там можно будет доказать свою правоту насчет действий украинских властей?Андрей Костин: Мы посмотрим на действия и изучим вопросы. Юристы работают — и мои юристы, и международные юристы. Я не юрист. Я люблю всегда отстаивать свои интересы и готов отстаивать их до конца. У нас есть юридические возможности эти суды выиграть. Мы, конечно, должны учитывать политическую ситуацию. У нас были ситуации, когда даже и в не очень благоприятной политической ситуации мы выигрывали суды и в Лондоне, и несколько жуликов из России, в том числе сейчас должен был депортироваться один из Польши. Нам удается иногда. Украина, конечно — особый случай, потому что здесь сильно искаженная истина, и Украина воспринимается всегда как некий обиженный ребенок. Мы будем добиваться справедливости, но если это возможно.Спасибо.
Источник: